Когда началась война, Нине Резановой исполнилось двадцать лет. Тяжелое детство в семье первостроителей Магнитки, смерть отца и уход братьев на фронт, жизнь в тылу... Беднота, голод, разруха. Ей, как и многим ее сверстникам, пришлось рано повзрослеть.
Военные условия, наверное, и есть самые экстремальные. Они, и на линии фронта, и в тылу обнажают истинную сущность человека. Разные люди окружали Нину Дмитриевну. Но несмотря на все невзгоды, она вспоминает только хорошее, потому что это была ее молодость.
— Нина Дмитриевна, Ваши родители — первостроители Магнитки. Этот город рос вместе с Вами. Расскажите немого о том, где и как Вы жили к началу войны.
— Когда мы приехали с семьей на Магнитострой, я еще даже в школу не ходила. Сначала жили в палатках на левом берегу, в Туковом поселке. Потом нас перевели в барак. Одноэтажный барак, длинный такой, с общим коридором. У каждой семьи в комнате была маленькая печка — «буржуйка». Только она и согревала нас в холода. Когда уже училась в школе, мы переехали в поселок Щитовые дома. В двухэтажном доме у нас была комната под лестницей.
Отец рано ушел из жизни, старые ранения времен Гражданской войны давали о себе знать. Никогда не забуду, как мы его хоронили. Сделали гроб из неотесанных досок и опустили в общую могилу...
После смерти отца нас осталось пятеро. Выживали, как могли. Мать ходила в какой-то дом на Маяковского: стирала, убирала. А я была нянькой в семье одного спортсмена в однокомнатной квартире на Комсомольской площади. И никто не знал о том, как я живу.
До 7 класса я училась в школе возле Заводоуправления. Помню, там учебник был один на пятерых или на семерых. Передавали его из рук в руки... Детство было, конечно, тяжелое.
— Вам рано пришлось стать самостоятельной, учиться и работать. Когда все успевали?
— Думаю, у меня всегда была какая-то руководящая жилка, предприимчивость. Я была активной и живо интересовалась всем происходящим вокруг. В свое время стала секретарем комсомольской организации. Занималась спортом, любила ходить на лыжах. На аккордеоне играла. Жили мы очень бедно, но, несмотря на отсутствие теплой одежды (ни колгот, ни валенок) и тяжелые бытовые условия, я ни разу серьезно не болела. Мобилизовала все силы — и в дело.
— После школы продолжили обучение или сразу пошли работать? Ведь к тому времени уже началась война.
— Да, началась война. Я тогда закончила 10 классов. Меня могли забрать на фронт, но из-за того, что я осталась единственным кормильцем в семье, ведь оба брата ушли на фронт, этого не произошло. Моя подруга предложила мне вместе с ней поступать в институт. В годы войны там надо было учиться только два года, а в техникуме всего один. Естественно, я выбрала техникум. И училась даже меньше года, потому как выбрала отделение бухгалтерии. Я получила диплом, и меня назначили в профилакторий от комбината на 11-м участке. Главный бухгалтер комбината Сергей Миронович Коваленко часто повторял: «Нина такая молодая, ей всего 20 лет, как бы ее не обманули и не обокрали».
— А были такие случаи?
— Конечно. Тогда рабочие комбината сдавали в бухгалтерию свои продуктовые карточки, чтобы потом без отрыва от производства получить заслуженный обед. И был связан с этим неприятный инцидент: сын одной из сотрудниц карточки украл. А ведь это подсудное дело! Не только для него, но и для меня — за то, что недосмотрела. Но, к счастью, Сергей Миронович восстановил их.
В общей сложности я отработала бухгалтером восемь с половиной лет. В годы войны я работала в УГХ комбината, в домоуправлении, занималась расселением эвакуированных. Потом меня забрали в военкомат. Тогда-то я и познакомилась со своим будущим мужем.
— В чем заключалась Ваша работа в военкомате, и какие возникали при этом трудности? Все-таки людей на фронт отправляли.
— В военкомате не было постоянных служащих: работали временно в качестве отзывных от своих предприятий. Я была приписной от комбината. Выдавала «бронь» тем, кто должен был остаться на комбинате, изготавливать броневой металл. Тогда на левом берегу, на улице Пушкина, находился старый Цирк. Так вот в этом цирке я выходила на манеж, мне давали стул и тумбочку, там и работала. Без подписи военкома я не имела права выдавать документы: приходилось иногда ночами не спать, дожидаться его.
Я никогда не забуду, как один капитан так меня подвел, что меня саму чуть на фронт не отправили! Он подсунул справку, чтобы какому-то знакомому выбить «бронь». А тот даже не был работником комбината. Но Бог отвел, как говорится, начальство все вовремя проверило и уладило. Когда военком справку-то проверил — тут все и выяснилось. Мне предъявили подделку, а я в полной растерянности, я-то тут ни при чем. И вспоминать страшно! Да что там говорить, даже раненые долго не задерживались в госпиталях, всех отправляли на фронт. И девчонок забирали, потому что людей не хватало. А сколько погибало!
— Несомненно, это было тяжелое время и для тех, кто уходил и для тех, кто ждал.
— Помню, во время войны у нас располагался эвакуированный корпус Ленинградского танкового училища, по улице Пионерской. Один мой хороший знакомый из Ленинграда учился там. После окончания этого училища был отправлен на фронт. Позже я получила письмо от его товарища, что он погиб. Поначалу даже в голове не укладывалось... Такой был хороший парень!
— Вы говорили, что в то время познакомились со своим будущим мужем. Тоже в военкомате, по долгу службы?
— Нет, с мужем, Геной Резановым, я познакомилась на Дне рождения подруги. Так получилось, что мы сидели рядом. Он был сталеваром и начал работать, когда заканчивал техникум. Рано прославился, между прочим. Его бригада была первой по выплавке броневого металла. В 20 лет получил орден Ленина, а также орден Трудового Красного Знамени. И ему сразу дали комнату в доме на Пионерской улице. Он был тогда знаменит, и потому за ним бегало много девушек. Но для меня эти заслуги ничего не значили. Жила я бедно и одевалась скромно. Модная юбка шестиклинка да две тенниски — вот и все мои наряды. В этом ходила и на работу, и на танцы.
Мы долгое время дружили. Вместе ходили на танцы. Поженились практически сразу после войны, в июне 1945-го. Прожили вместе 42 года. У нас родилось двое детей. Муж был добрым и порядочным человеком, жизнь моя с ним прошла как в сказке. К сожалению, 25 лет тому назад его не стало, и я осталась одна.
— Наше поколение прожило такую тяжелую жизнь, — в заключении сказалаНина Дмитриевна. — Сейчас много талантливых молодых людей, и я искренне верю, что они смогут сделать больше, чем мы в свое время. Я никогда не жаловалась на голод или тяжелые условия и не жалею о прожитых годах. Все пережила. Конечно, стала кое-что забывать, очень многие мои родные люди ушли из жизни. Но все равно я вспоминаю с удовольствием, потому что это была моя молодость...
Комментарии